Борис с Вероникой любят друг друга и вот-вот собираются пожениться, они гуляют по Москве и замечают, как над городом пролетает журавлиный клин. Во время прогулки они слушают, как часы на Спасской башне бьют 4 часа утра, после чего возвращаются домой (на рассвете 22 июня 1941 года). Именно этим утром началась Великая Отечественная война. Борис, несмотря на возможность получить бронь, принимает решение уйти добровольцем на фронт. Повестка обязывает его явиться на сборный пункт за день до дня рождения Вероники, которой он оставляет в подарок игрушку — белку с корзинкой, полной золотых орехов, под которые он кладёт записку. Бориса провожают на фронт, но Вероника не успевает проститься с ним.
В Москве начинаются бомбёжки. Однажды Вероника, позвонив на завод, где работал Борис, узнаёт, что от него нет никаких вестей. Они с матерью идут к дому и разговаривают. Их разговор прерывает сигнал воздушной тревоги. Они спешат домой за отцом Вероники, но тот отказывается уходить в метро, ссылаясь на то, что у него срочная работа. Вероникина мама решает остаться дома с мужем, а Веронику они одну отправляют в метро, она успевает захватить с собой лишь ту самую белку — подарок Бориса. Когда после отбоя Вероника возвращается, выясняется, что её дом разбомблён, а родители погибли.
Фёдор Иванович Бороздин, отец Бориса, врач по профессии, предлагает ей переехать к ним, где она сталкивается с ухаживаниями Марка, двоюродного брата Бориса. Давно влюблённый в Веронику Марк — талантливый пианист, имеет бронь и на фронт не попадает. Борис также советовал ему не ходить на войну. Марк продолжает добиваться Вероники, во время бомбёжки её насилует и так заставляет выйти за него замуж. Этот поступок тяжело воспринимает всё семейство Бороздиных, однако, в отличие от сестры Бориса, его отец не отворачивается от неё.
Воинская часть Бориса и его товарища Степана выходит из окружения в тяжёлых условиях. Один из солдат пошло высказывается в адрес Вероники. Борис бьёт его по лицу, и их обоих «в воспитательных целях» отправляют в разведку. Под разрывами снарядов и под пулями Борис, вынося на себе раненого напарника, сражён насмерть точным выстрелом.
Семью Бороздиных эвакуируют за Урал. Вероника работает санитаркой в госпитале, где главврач — Фёдор Иванович. Вероника несчастна, поскольку считает, что выйдя замуж за Марка, предала Бориса (о смерти которого она не знает).
Однажды в госпитале у одного из раненых происходит нервный срыв из-за полученного сообщения о том, что его невеста вышла замуж, пока он воевал. Фёдор Иванович, усмиряя его, говорит, что не он, а она потеряла своё счастье. Весь госпиталь поддерживает, и Вероника, видя, как люди презрительно относятся к неверным невестам, в смятении выбегает из госпиталя и хочет покончить жизнь самоубийством. Она поднимается на мост, чтобы спрыгнуть под идущий поезд, но в последний момент замечает маленького мальчика на дороге. Вероника спасает его из-под колёс грузовика и выясняет, что мальчик потерялся, и зовут его Борис.
Вернувшись с мальчиком домой, к Бороздиным, она хочет дать ему поиграть игрушку-белку, прощальный подарок Бориса. Но выясняется, что игрушку унёс Марк, якобы подарить какому-то мальчику. Со слов дочери Фёдора Ивановича Вероника узнаёт, что Марк уже давно ходит к некой Антонине Монастырской.
Марк развлекает толпу разодетых спекулянтов и барыг игрой на пианино и романсами. На столе со снедью стоит игрушка, подаренная Марком. Какая-то тётка, говоря, что «всё уже попробовала, а вот золотых орешков не щёлкала», хватает белку и находит под орехами записку, не замеченную Вероникой. В этот момент вбегает Вероника, вырывает записку из рук, даёт Марку пощёчину и уходит.
В то же время Фёдор Иванович узнаёт, что Марк получил бронь вовсе не за заслуги, а по блату. Марк, придя домой, встречается с ним, и отец семейства выгоняет его из дома. Вероника тоже хочет уйти, но Фёдор Иванович убеждает её, что она не виновата, и что её нельзя осуждать за её ошибку.
Вероника стирает бельё. Заходит солдат, которого Борис спас во время разведки. Солдат рассказывает Веронике, что Борис погиб, но она не верит этому, так как солдат всего лишь видел, как Бориса тяжело ранило и его унёс на плащ-палатке товарищ Степан, но при этом не видел самой смерти Бориса — о котором известно лишь, что он пропал без вести.
Конец Великой Отечественной войны (9 мая 1945 года). Мирная Москва. Вероника по-прежнему не может забыть Бориса и ждёт — потому что «человек должен надеяться хоть на что-то хорошее». На вокзал прибывает поезд с возвращающимися фронтовиками. Их встречают с букетами цветов и со слезами на глазах. Вероника бежит сквозь толпу и ищет Бориса и Степана, в конце концов она находит Степана, и он передаёт ей фотокарточку, которую Вероника в своё время подарила Борису. Так Вероника окончательно убеждается в том, что Борис погиб. Плача, она бредёт сквозь толпу. Степан с паровоза говорит речь о том, что радость победы огромна, а горе от потерь — безмерно, и что люди теперь сделают всё, чтобы больше никогда не было такой войны. Вероника идёт сквозь толпу и раздаёт цветы из своего букета фронтовикам. И тут все, включая подоспевшего к этому моменту Фёдора Ивановича, видят, как над Москвой летят журавли[2].
Для съёмок сцены гибели Бориса Сергей Урусевский придумал и впервые сконструировал круговые операторские рельсы. Изобразительное решение фильма, ставшее классикой операторского искусства, построено на съёмке с движения и использовании сверхширокоугольного объектива с фокусным расстоянием 18 мм[4].
В кинотеатрах СССР фильм посмотрело 28,3 млн зрителей (10-е место в прокате 1957)[5], во Франции — свыше 5,4 млн[6], в ГДР — свыше 2,8 млн (5-е место в прокате 1958)[7] из них 347 986 человек в Восточном Берлине[8], в ПНР — 3 млн до 1960 г.[9] и 3,5 млн до 1967 г.[10], в ЧССР — более 1,6 млн до 1970 г.[11].
О триумфе фильма на Каннском кинофестивале в 1958 году в СССР сообщали сдержанно. В заметке без названия и фотографий в «Известиях» не были упомянуты ни режиссёр, ни автор сценария фильма[12].
Фильм «Летят журавли» остался единственным советским полнометражным фильмом, который получил главный приз Каннского кинофестиваля.
На фестивале название фильма было переведено как фр.Quand passent les cigognes (буквально «Когда пролетают аисты»), поскольку дословный перевод слов «журавль» (grue, на сленге также «проститутка») и «лететь» (voler, омоним также «красть») дал бы второй смысл «проститутки воруют».
Во французском прокате, куда фильм попал ещё до Каннского кинофестиваля, советская картина получила значительный кассовый успех. Права на фильм приобрёл продюсер Игнац Моргенстерн — тесть Франсуа Трюффо. Именно последний порекомендовал продюсеру заняться организацией проката фильма во Франции. Моргенстерн впервые увидел его на предпремьерном показе, состоявшемся 21 апреля 1958 года[13], а 3 мая пересмотрел его повторно в обществе Трюффо, который убедил тестя приобрести права на фильм[14]. Эта сделка оказалась очень выгодной для продюсера с учётом низкой стоимости прокатных прав фильма и его успеха у французского зрителя. Демонстрация картины началась в июне 1958 года и сопровождалась значительным кассовым успехом, что предоставило необходимые средства и окончательно убедило Моргенстерна профинансировать картину Трюффо «Четыреста ударов», ставшую знаковой для «Новой волны» и для французского кинематографа[14].
Клод Лелуш признавался, что и спустя десятилетия регулярно пересматривает советский шедевр: «Он не устарел ни в чём, по-прежнему великолепен. Я не видел более прекрасного фильма из России. Думаю, я в принципе не видел фильма лучше этого. Не кино, а чудо. Хотя в СССР было немало гениев…». В автобиографии он приводит несколько фильмов в своём «кинопантеоне», где наряду с советским фильмом находятся такие шедевры мирового кинематографа как «Гражданин Кейн» Орсона Уэллса, «Наполеон» Абеля Ганса[15].
↑Thomas Lindenberger. Massenmedien im Kalten Krieg: Akteure, Bilder, Resonanzen. Böhlau Verlag, 2006. ISBN 978-3-412-23105-7. — С. 92.
↑Heiner Timmermann. Das war die DDR. Lit, 2004. ISBN 978-3-8258-8167-2. — С. 662.
↑Polska Agencja Telegraficzna. Rocznik polityczny i gospodarczy 1960. Ekonomiczne, 1961. ISSN 0324-8577. — С. 898.
↑Instytut Historii Polska Akademia Nauk. Studia z dziejów Rosji i Europy Środkowo-Wschodniej 27-29. Zakład Narodowy imienia Ossolińskich, 1992. ISSN 1230-5057. — С. 171.
Де Бек, Антуан; Тубиана Серж. Франсуа Трюффо = François Truffaut / Пер. с фр. С. Козина. — М.: Rosebud Publishing, 2020. — 848 с. — ISBN 978-5-905712-47-0.
Дунаевский А. Л. Каннский кинофестиваль 1939—2010. — М.: Амфора, 2010. — С. 978—5-367-01340-5. — 688 с. — (Дом кино). — ISBN 978-5-367-01340-5.
Десять операторских биографий. Вып. 1. Сост. М. Е. Голдовская. — М.: Искусство, 1978. — 207 с. — (Мастера советского театра и кино).
История советского кино. 1917—1967. В четырёх томах. — М.: Искусство, 1978. — Т. 4. 1952—1967. — 485 с.
Кремлёв Г. Д. Михаил Калатозов. — М.: Искусство, 1964. — 244 с. — (Мастера киноискусства).
Кожемяко, Виктор. Виктор Розов: Свидетель века. — М.: Алгоритм, 2013. — 304 с. — (Жизнь в искусстве). — ISBN 978-5-4438-0491-0.
Масуренков Д. И. «В текучести изображения — поэзия экрана». Оператор Сергей Урусевский // Media Vision. — 2016. — Май (№ 4). — С. 49—51. — ISSN2078-2349.
Меркель М. М. Угол зрения (диалог с Урусевским). — М.: Искусство, 1980. — 135 с.
Розов, Виктор. Летят журавли: Киносценарий. — М.: Искусство, 1959. — 86 с.
Урусевский С. П. С кинокамерой и за мольбертом. — М.: Алгоритм, 2002. — 399 с. — ISBN 5-9265-0022-2.