Завоевание Ташкента Российской империей

Стоящий в долине реки Чирчик, притока судоходной Сырдарьи Ташкент, ввиду своего географического положения, считался «ключом» ко всему Туркестану. К середине XIX века город был крупнейшим центром внутренней, внешней и транзитной торговли региона. Особенно большую роль играл он в качестве узла караванных путей, связывающих среднеазиатские ханства с Казахской степью, Россией и Восточным Туркестаном. С численностью населения до ста тысяч человек, Ташкент был одним из важнейших культурных и ремесленных центров Средней Азиии. В XIX веке Кокандскому ханству удалось овладеть Ташкентом. Тем не менее, в городе оставалась большая «пророссийская партия», которая была заинтересована в развитии торговых отношений с Российской империей и тяготилась кокандским владычеством^[4].

В середине XIX века англичане захватили последние крупные самостоятельные государства Индии — Синд и Пенджаб. Однако, британские колонизаторы не были намерены останавливать свою экспансию в этом направлении. В 1838 году Великобритания вторглась в Афганистан. После полного подчинения Британской Индии английскому господству, движение англичан продолжилось на север — через Афганистан в Среднюю Азию^[5].

Дальнейшей целью Великобритании был подрыв влияния Российской империи в среднеазиатских государствах. Британская агентура действовала как экономическими методами (англичане активно использовали демпинг), так и через идеологическую обработку местного населения (с помощью зависимой от британской политики Османской империи англичане пропагандировали в среднеазиатских государствах джихад против русских)^[6]. Эти враждебные действия Великобритании положили начало англо-русскому соперничеству в Средней Азии, которое получило название «Большая игра». После неудачной для России Крымской войны (1853—1856), в которой Великобритания и Франция выступили на стороне Османской империи, правительство в Петербурге опасалось нового открытого конфликта с Британской империей. Тем не менее, Англия не собиралась отказываться от своей экспансионистской политики в Средней Азии, потому правительство Российской империи было вынуждено идти на ответные меры^[7].

Ещё 1855 году британцы навязали правителю Афганистана неравноправный договор, по которому афганская внешняя политика оказалась под контролем Великобритании^[8]. В конце 1862 года из Оренбурга в Санкт-Петербург стали поступать тревожные известия о выходе афганского эмира Дост Мухаммеда к берегам Амударьи. Британская разведка проводила активную антироссийскую агитацию в среднеазиатских государствах в попытке подорвать влияние России в регионе^[9].

В ответ на эти сообщения канцлер А. М. Горчаков распорядился разработать план противодействия «замыслам англичан»^[10]. Военным министром Д. А. Милютиным было принято решение о соединении Сыр-Дарьинской и Сибирской пограничных линий, между которым оставался неприкрытый участок границы Российской империи протяжённостью более 800 км^[11]. Соединение линий предполагалось осуществить силами двух корпусов. Из Верного (ныне Алма-Ата) выступил отряд под командованием полковника М. Г. Черняева. Ему навстречу из Форта Перовского (ныне Кызылорда) двигался оренбургский отряд полковника Н. А. Верёвкина^[12].

Отряды, двигаясь навстречу друг другу, заняли ряд опорных пунктов. Н. Верёвкин взял штурмом крепость Хазерт (переименована им в Туркестан), а войска М. Черняева овладели городом Аулие-Ата (ныне Тараз). После занятия этих ключевых пунктов в Петербурге было принято решение о создании новой пограничной линии — Новококандской, её начальником был назначен М. Черняев, произведённый в чин генерала. Ещё не зная о своём назначении, Черняев принял самовольное решение продолжить движение на юг и штурмом взял крепость Чимкент (ныне Шымкент)^[13].

Таким образом, войска Российской империи смогли ликвидировать господство Кокандского ханства в Южном Казахстане. Однако кокандцы надеялись взять реванш. Осенью 1864 года войско под командованием полководца Алимкула численностью до 10 тыс. человек заняло стратегическую позицию между городами Туркестан и Чимкент. Наперерез Алимкулу был направлен казачий отряд В. Р. Серова, который близ селения Икан встретился с кокандскими силами. В результате Иканского сражения планы кокандцев внезапного нападения на Туркестан. Потерпев неудачу, Алимкул разрушил Икан и вернулся в Ташкент^[14].

В этих условиях М. Черняев принял самостоятельное решение идти на Ташкент. Своё решение он объяснял в письме к своему другу и единомышленнику В. А. Полторацкому: «не представляйте себе кокандцев такими, каким они были в Пишпеке и т. п.; у них руководители не хуже наших, артиллерия гораздо лучше… пехота вооружена штуками, а средств гораздо больше чем у нас. Если мы их теперь же не доканаем, то через несколько лет будет второй Кавказ. Завтра идём в Ташкент…»^[15].

1 октября 1864 года 8,5 роты пехоты при 12 орудиях подошли к Ташкенту со стороны Чимкентской дороги и встали лагерем в местности Ак-Курган. 15 ноября две роты подполковника Обуха пошли на штурм городской стены, но были встречены шквальным огнём. С большим трудом Черняев смог выручить залёгших под обстрелом во рву у городской стены солдат Обуха, сам подполковник Обух в этом бою был смертельно ранен. После этого Черняев отступил к холмам на городище Минг-Урюк. Русский отряд встал лагерем близ саларского моста на Куйлюкской дороге. При этом штурме погибло 18 человек, включая двух офицеров, 60 человек были ранены, включая двух смертельно раненных офицеров — подполковник Обух и подпоручик Рейхард умерли от ран в Чимкенте.

В 1860-х годах Кокандское ханство сталкивалось с внутренними проблемами: экономический упадок и недовольство населения, особенно в Ташкенте, страдавшем от налогов и войн. Часть жителей, включая торговцев и ремесленников, стремилась к сближению с Россией. В 1865 году в Петербург прибыл представитель «русской партии» Ташкента Тюряхан Зейбуханов с просьбой о принятии города в состав России, но его миссия не увенчалась успехом^[16].

В Ташкенте не было единства: часть жителей поддерживала пророссийскую ориентацию, другие искали покровительства Бухарского ханства. Алимкул временно восстановил контроль над городом, подавив пророссийские и пробухарские настроения, но недовольство властью кокандского хана сохранялось^[17].

В 1864—1865 годах российское руководство обсуждало стратегию в отношении Ташкента на фоне обострения ситуации в городе. Генерал Черняев запросил инструкции на случай переворота в Ташкенте и просьбы его жителей о помощи. Вопрос завоевания Ташкента рассматривался как необходимый для укрепления Новококандской линии, но из-за малочисленности войск было рекомендовано ждать подкреплений и ограничиваться наблюдением^[18].

Министерство иностранных дел, в лице директора Азиатского департамента П. Н. Стремоухова и канцлера А. М. Горчакова, выступало против немедленного присоединения города к Российской империи. Их позиция заключалась в том, что Ташкенту следует предоставить независимость от Коканда «изнутри», поддерживая местные пророссийские силы. Это позволило бы использовать город как торговый центр и политический инструмент без прямого включения в состав России, чтобы избежать вовлечения в затяжные войны между среднеазиатскими ханствами^[19].

С другой стороны, возможность перехода Ташкента под власть бухарского эмира вызывала серьёзные опасения у российского правительство. В связи с этим предлагалось оказать поддержку пророссийским группировкам в городе в случае их выступления против кокандской власти, но только при условии, что большинство жителей выразит желание принять российское покровительство^[20].

Черняев получил инструкции внимательно следить за ситуацией, содействовать партии сторонников отделения Ташкента от Коканда и при благоприятных условиях превратить город в независимое владение под российским покровительством. Одновременно подчёркивалось, что Россия не стремится к расширению границ, но будет защищать их от посягательств^[21].

После Кокандского похода 1864 года был создан Особый комитет для разработки новой административной системы в присоединённых областях. Комитет предложил объединить Новококандскую и Сырдарьинскую линии в Туркестанскую область, подчинённую Оренбургскому генерал-губернаторству. Управление доверили военному губернатору с широкими полномочиями, первым из которых стал генерал М. Г. Черняев. Черняев, ссылаясь на отсутствие естественных границ с Кокандом, настаивал на установлении прочного влияния России в ханстве, чтобы обеспечить безопасность границ и свободный доступ русских купцов на рынки Средней Азии. При этом он отвергал возможность переселения русских крестьян в регион, чтобы не ущемлять интересы местного населения^[22].

В начале 1865 года Бухарский эмир попытался захватить Ферганскую долину и намеревался идти на Ташкент. Пророссийская партия в Ташкенте направила послание Александру II с просьбой о военной защите^[23]. В этих условиях глава Туркестанской области М. Черняев решил, что ждать далее нельзя, и весной 1865 года начал подготовку к новому штурму города. При этом Черняев так и не дождался официального приказа из Санкт-Петербурга о взятии города. Несмотря на протесты МИДа, стремившегося избежать осложнений с Великобританией, в правительстве России не пытались помешать планам инициативного генерала, так как занятие Ташкента поддерживалось военными и торгово-промышленными кругами России и в целом отвечало государственным интересам^[24].

Штурмовой отряд русских насчитывал около 1 тыс. солдат и офицеров. Одно из штурмовых подразделений возглавлял штабс-капитан А. К. Абрамов (500 солдат), другое (2 роты, 2 орудия) майор Делакроа, третье — подполковник Жемчужников (2 ½ роты, 4 орудия). Кроме того, взвод солдат и сотня казаков прикрывала тылы и защищала обозы. Из отряда были выделены гарнизоны для защиты Ниязбека, для полевого укрепления Сарытюбе, для такого же укрепления на Ногай-кургане. Особняком стоял отряд полковника Краевского (2 роты, 2 орудия, полсотни казаков), контролирующий участок кокандской дороги на Куйлюке.

Гарнизон Ташкента, хотя и значительный (15 тыс. бойцов), но, по обширности оборонительной линии, был разбросан на громадном 24-вёрстном протяжении и потому при внезапном нападении не мог сосредоточиться быстро в одном пункте против нападающего. Также и артиллерия, размещённая на множестве барбетов, не могла быть скоро сосредоточена для обороны в одном пункте.

М. Черняев выступил на Ташкент в апреле 1865 года с отрядом в 1300 человек и 12 пушками^[24].

28 апреля 1865 года войска Черняева заняли крепость Ниязбек на реке Чирчик, обеспечив контроль над водоснабжением Ташкента. Ожидая капитуляции города, Черняев безуспешно пытался переговорить с местными властями. 9 мая его войска одержали победу в бою против шеститысячного кокандского войска под командованием Алимкула, который погиб в сражении. Это ослабило кокандский гарнизон и усилило внутренние распри в Ташкенте.

Нехватка продовольствия, воды и разногласия между местной знатью, военачальниками и духовенством усилили народные волнения. Кокандский правитель Султан Сеид-хан покинул город, а часть горожан начала поддерживать русских. Черняев окружил город, заняв ключевые позиции, включая крепость Чиназ.

В ночь с 14 на 15 июня 1865 года русские войска начали штурм Ташкента. Уличные бои продолжались два дня. 17 июня город капитулировал, аксакалы и городская знать заявили о подчинении русскому правительству. В результате взятия города русские войска захватили 63 орудия, большое количество ружей, потеряв 25 человек убитыми и 89 ранеными.

9 (21) мая 1865 года, основные русские силы были атакованы главными силами Кокандского ханства, только накануне пришедшими из Коканда на выручку Ташкента вместе с Алимкулом. Алимкул с 40-тысячным отрядом, в числе которого было до 10 тысяч регулярной, форменной пехоты, при 40 орудиях, на рассвете, с залпами из всех орудий, начал наступление на русский лагерь, но после 2-часового боя был разбит и, как оказалось впоследствии, сам был смертельно ранен.

Под покровом ночи 15 (27) июня 1865 года Черняев начал штурм Камеланских ворот города. Русские солдаты скрытно подошли к городской стене и, использовав фактор внезапности, напали на кокандский караул. Затем были установлены штурмовые лестницы и русские солдаты оказались внутри города. Застигнутый врасплох кокандский отряд сарбазов оказал весьма слабое сопротивление. В числе первых полезли на стену ротмистр (впоследствии генерал-майор) Г. Вульферт, поручик (впоследствии генерал) П. М. Шорохов и священник Малов (впоследствии протоиерей, имеющий митру и орден св. Анны 1-й степени, первый настоятель Ташкентского военного Спасо-Преображенского собора.

После прорыва через Камеланские ворота, часть солдат расчистила заваленные землёй ворота, другие заняли близлежащие сады и дома. Отряд Абрамова был направлен вдоль городской стены на соединение с куйлюкским отрядом Краевского. Абрамов встретил ожесточённое сопротивление сарбазов, но смог отразить атаку, уничтожить орудия и продвинуться к Кокандским воротам, где соединился с отрядом Краевского.

Черняев, подтянув резервы, разместил их для контроля над улицами, садами и домами, откуда противник вёл огонь. Вслед за Абрамовым он направил Делакроа и Жемчужникова, чтобы занять цитадель. У Кашгарских ворот Делакроа впустил в город отряд Краевского, а Жемчужников занял цитадель.

Абрамов с подкреплением двинулся к Карасарайским воротам, но встретил упорное сопротивление на городских улицах. К моменту соединения с другими отрядами численность русских сил достигла 900 человек. Черняев тем временем удерживал позиции у Камеланских ворот с минимальными силами, отправляя подкрепления для отражения атак.

Городские защитники, сосредоточившиеся на базаре, продолжали сопротивление, баррикадируя улицы и вооружаясь орудиями. Черняев, чтобы удержать позиции ночью, приказал поджечь дома полукругом вокруг Камеланских ворот, создав огненную полосу. Неприятель, пытаясь прорваться через полосу, попадал под огонь русских стрелков, которые оставались в тени. Перестрелка продолжалась всю ночь, но атаки защитников были отбиты. На утро, несмотря на ожесточенное сопротивление на базаре, к Черняеву пришла делегация старейшин и торговцев с изъявлением покорности.

Утром 16 (28) июня 1865 Черняев командировал полковника Краевского с 3 ротами и 2 орудиями собрать сброшенные с барбетов орудия и взорвать цитадель. Улицы, переулки, сакли и дома по всей дороге, которой шёл Краевский, были опять заняты неприятелем — и снова пришлось брать баррикады и сакли, очищать улицы и переулки. Окончив поручение, Краевский вернулся к Камеланским воротам, куда, между тем, явилась снова депутация от торгового сословия с просьбой прекратить огонь и с заявлением, что город сдаётся и если ещё не явились с покорностью все аксакалы и почётные граждане, то лишь потому, что заняты восстановлением порядка, успокоением черни и обезоруживанием забравшегося в город с разных сторон всякого сброда.

17 (29) июня 1865 к Черняеву явились аксакалы и все почётные жители и сдали город безусловно — и в городе водворилось полное спокойствие, так что на другой же день, Черняев со своим штабом и с конвоем только из 5 казаков спокойно проехал по некоторым улицам, был в центре, на базаре, и даже посетил нескольких именитых и особенно влиятельных ташкентцев.

В результате, отряд в 1300 бойцов при 10 орудиях взял штурмом громадный город 24 версты в окружности (не считая городских садов) с 100 тыс. населением, вооружённый 63 орудиями, обороняемый 30 тысячами защитников, из коих до 5 тысяч регулярной пехоты и до 10 тысяч кокандской кавалерии, затем два дня дрался на улицах города, взял штурмом до 40 баррикад, до 10 барбетов — и потерял убитыми 25 нижних чинов; ранеными 3 офицеров и 86 нижних чинов, контуженными 4 офицеров и 24 нижних чинов всего 142 человека; кроме того ранено и контужено около 15 человек милиции. Взято 63 орудия, 16 больших знамён, множество ружей, 2000 пудов пороха и 10 000 разных снарядов.

Такой успех объясняется в первую очередь безусловно личными качествами, присущими генералу Черняеву и его подчинённым, а также, по-видимому, скорее всего тем, что местная знать и жители Ташкента были недовольны властью кокандского хана, а в Ташкенте была сильная прорусская партия, выступавшая за более тесные экономические и политические связи с Российской империей.

После взятия Ташкента Черняев стремился стабилизировать ситуацию в городе. Он объявил о неприкосновенности веры и обычаев местного населения, отменил поборы, временно освободил ташкентцев от налогов и сохранил мусульманский суд для гражданских дел (уголовные преступления рассматривались по российским законам). Эти меры подорвали антирусскую агитацию и способствовали восстановлению порядка^[26].

Взятие Ташкента вызвало оживлённые обсуждения в Санкт-Петербурге. Город рассматривался как важнейший торговый центр Средней Азии и потенциальный источник полезных ископаемых^[27].

24 ноября 1865 года в Ташкент прибыли послы из Кашмира, направленные махараджей Рамбир Сингхом. Их миссия была осложнена нападением на территории, контролируемой британскими властями: двое послов были убиты, а письмо махараджи похищено, что, вероятно, имело политические мотивы. Уцелевшие послы заявили о желании Кашмира установить дружеские отношения с Россией и изучить возможности сотрудничества. Опасаясь осложнения отношений с Британской империей, Черняев провел лишь ограниченные беседы с послами и запросил дальнейших указаний у властей. Оренбургский генерал-губернатор рекомендовал ему избегать антибританских заявлений, при этом использовать визит послов для изучения политической обстановки на Востоке. Послам разрешили остаться в Ташкенте до весны из-за закрытия горных перевалов зимой^[28].

После завоевания Ташкента российские власти столкнулись с проблемой его административного устройства. Генерал-губернатор Н. А. Крыжановский в сентябре 1865 года провозгласил создание «независимого Ташкентского ханства» и предложил местной знати выбрать хана. Однако население, особенно представители торговых кругов и духовенства, выразило недовольство этим планом, ссылаясь на негативный опыт ханской власти^[29].

Крыжановский, столкнувшись с сопротивлением, отказался от идеи ханства. Он опасался, что утверждение ханской или муниципальной власти вызовет внутренние конфликты, усилит влияние мусульманского духовенства и религиозный фанатизм. Вместо этого он предложил ослабить позиции духовенства, упорядочить налоговую систему, развивать коммерческую деятельность и превратить Ташкент в крупный торговый центр, подобный Гамбургу или Франкфурту^[30].

Для укрепления экономического влияния России специальная комиссия приняла решение перенести таможенную линию южнее, на границу с Южным Казахстаном. Пошлины на товары из Средней Азии снизили, а русские товары освободили от вывозных сборов (кроме скота). Комиссия также запретила нелегальную торговлю и утвердила меры для регулирования перекочёвки казахских племён^[30].

Эти меры способствовали превращению Ташкента в важный экономический и политический центр Российской империи в Средней Азии, подчёркивая приоритет развития торговли над территориальными завоеваниями^[30].

В 1866 году российское правительство, осознавая важность экономического развития Средней Азии, учредило «Московско-Ташкентское товарищество» для торговли с Ташкентом и регионами Средней Азии. В проекте участвовали крупнейшие купеческие дома Москвы, включая «Ивана Хлудова сыновья», «Саввы Морозова сыновья» и «Владимира Третьякова». Товарищество получило от государства значительные привилегии: льготы на пошлины, доступ к металлопродукции по заводской цене и казённое финансирование до 100 тысяч рублей.

Компания стремилась расширить торговлю, включая поставки хлопка, шёлка и марены. Одновременно купцы добивались равных прав для русских торговцев в Средней Азии и контроля над таможенными линиями. Царское правительство, поддерживая инициативу, ускорило обсуждение статуса Ташкента.

Первые планы правительства предполагали автономное управление Ташкентом под надзором российских властей. Однако изменившаяся политическая ситуация, включая враждебные действия Бухарского эмира, заставила отказаться от стратегии нейтрального буферного государства. Летом 1866 года Александр II подписал указ о включении Ташкента в состав Российской империи.

27 августа 1866 года жители города приняли российское подданство. В 1867 году в Ташкенте было введено временное административное положение, которое регулировало сбор налогов и общественное хозяйство. В дальнейшем город получил новое управление согласно «Городовому положению» 1870 года, предусматривающему создание городской думы и управы.

Эти меры укрепили позиции России в Средней Азии, превратив Ташкент в экономический и политический центр региона^[31].