Понятие «неолитическая революция» впервые предложено британским археологом-марксистом Гордоном Чайлдом в 1923 году. Кроме появления производящего хозяйства оно включает в себя ряд последствий, важных для всего образа жизни человека эпохи неолита. Маленькие мобильные группы охотников и собирателей, господствовавшие в предшествующей эпохе мезолита, осели в городах и посёлках возле своих полей, радикально изменяя окружающую среду путём культивирования (в том числе ирригации) и хранения собранного урожая в специально возведённых зданиях и сооружениях.
Соотношение технологических характеристик неолита с появлением производящего хозяйства и последовательность этих событий у разных культур остаются предметом обсуждения и, по-видимому, различаются, а не являются только лишь следствием действия неких универсальных законов развития человеческого общества[3][4].
В марксистской историографии (академик Г. Б. Поляк, профессор А. Н. Маркова) события неолитической революции рассматриваются сквозь призму двух крупнейших стадий разделения труда: разделение земледелия и скотоводства и отделение от них ремесла.
Существует несколько конкурирующих (но не взаимоисключающих) теорий о причинах появления земледелия. Наиболее распространёнными считаются следующие.
Неолитический шумерский серп (из обожжённой глины)
Теория «оазисов», приверженцем которой был сам Гордон Чайлд[5]. Она привязывает экономические перемены к изменениям климата в конце ледникового периода, которые сопровождались засухой и миграциями людей и животных в оазисы, где и происходило одомашнивание как животных, так и растений. Эта теория в настоящее время не получает подтверждения, так как ледниковый период закончился раньше и предполагаемые климатические изменения относятся к другой эпохе.
Теория «холмистых склонов». Предполагает, что одомашнивание началось на холмистых склонах гор Тавра в Турции и Загроса в Иране, где климат не был засушливым, и сохранилось разнообразие диких животных и растений, среди которых некоторые были одомашнены[6].
Теория «фиесты»[7] допускает, что в рамках местной культуры имела место демонстрация своей власти и могущества, в частности, в виде организации многолюдных праздников, фиест. Для этого было необходимо сделать запасы дичи и злаков, часть которых произрастала возле жилищ или размножалась в неволе.
«Демографическая теория», предложенная Карлом Зауэром[8][9], предполагает, что увеличение численности населения было не следствием, а причиной перехода к земледелию. Местных ресурсов диких растений не хватало для прокорма возросшего числа людей, и тогда их стали культивировать.
Теория «целенаправленной эволюции»[10] рассматривает одомашнивание растений как результат взаимного приспособления людей и растений, когда люди сначала защищали дикорастущие растения до их созревания, а затем произошёл специализирующий отбор, закончившийся полным одомашниванием.
Ещё один вариант увязывания экономического прогресса с изменениями климата состоит в предположении, что появление земледелия стало возможным в связи с наступлением длительного периода стабильного и предсказуемого климата, что очень важно для растениеводства[11].
Нэп-оф-Хауар, поселение земледельцев, датируемое 3500—3100 гг. до н. э.
Целенаправленное выращивание растений создало условия для развития общества, что привело к появлению первых цивилизаций (к III тыс. до н. э.). Благодаря обработке земли людям эпохи неолита удалось впервые в истории приспособить естественную среду обитания к собственным потребностям. В эпоху неолита же возникает производящее хозяйство. Получение излишков продовольствия, появление новых видов орудий труда и строительство оседлых поселений сделали человека относительно независимым от окружающей природы. Повышенная концентрация населения изменила структуру племени с родовой общины на соседскую.
Как отмечают, в ответ на потребности социальных изменений при переходе от первобытной охоты к земледелию происходит замена зооморфных богов антропоморфными с разной степенью снятия старых культов новыми[20].
В период неолитической революции, продолжавшейся около семи тысячелетий, были заложены материальные и духовные основы культурМесопотамии и других регионов Западной Азии, Египта, Китая, Японии и древней Америки. Коренное изменение материальной, художественной и религиозной сторон жизни людей произошло после появления письменности в Месопотамии и Египте к III тысячелетию до н. э.
Вместе с тем, прогресс был не во всём безусловен. До эпохи земледелия люди имели более разнообразную пищу за счёт охоты и собирательства. Охотники и собиратели использовали свои умственные и физические способности сообразно стратегии выживания, при которой выгодно именно охотиться. Первичная мегафауна, которую застал человек, могла и обеспечивала с запасом все потребности относительно малых по численности человеческих сообществ. При этом у охотников и собирателей в итоге были схожие моменты поведения с шимпанзе. Шимпанзе также умеют коллективно охотиться и с целью добычи мяса проводят «рейды» на мелких приматов — колобусов[21].
Напротив, земледелие, особенно до начала использования тягловых животных, предполагало тяжёлый механический труд (однако сопряжённый с гораздо меньшим риском, чем охота, и более продуктивный, чем также весьма трудоёмкое собирательство). Приготовление пищи было также трудным занятием, поскольку зёрна приходилось толочь вручную. А конечным результатом этого для большинства людей была однообразная пища с низким содержанием белка и витаминов (зато доступная постоянно, а не время от времени).
Питание пастушеских племён было менее сбалансированным, чем у охотников-собирателей; сельскохозяйственный труд требовал больших трудозатрат для самообеспечения (рабочая неделя охотников-собирателей составляла около 20 часов в неделю). Как результат, средний рост людей, составлявший в доземледельческим неолите 5’10" (178 см) для мужчин и 5’6" (168 см) для женщин, снизился за несколько тысяч лет до 5’5" (165 см) и 5’1" (155 см) соответственно, и вернулся к прежним величинам только в последние 100 лет[22]. После неолитической революции люди стали больше страдать анемией и недостатком витаминов; участились деформации позвоночника и болезни зубов[23].
Однако общее количество такой пищи оказывалось значительно более обильным, нежели могла дать такая же территория охотничьих угодий, что позволило значительно увеличить концентрацию населения в одном племени, сделать его жизнь более независимой от природных условий и более защищённой от агрессии соседей (за счёт той же численности, а также привычки к организации). Главное же — продукты земледелия можно было откладывать про запас, так что питание было более стабильным и равномерным, в то время, как в климате с чётко выраженной сезонностью (лето и зима, дождливый и сухой сезон) у охотников-собирателей доступ к пище весьма варьировался в зависимости от времени года.
Таким образом создались и условия для внешней агрессии. Охотники-собиратели часто бывают воинственны, но при этом их воинственность ограничивается территориальностью — желанию оградить свою территорию от конкурентов. Примитивных земледельцев же перенаселение и быстрое истощение почвы при примитивных способах хозяйствования толкали на миграции в поисках новых земель, при этом провиант в виде зерна был весьма портативен и мог быть сравнительно легко перемещён с места на место. Такие переселения примитивных земледельцев, уже освоивших производящее хозяйство, но ещё не выработавших развитой государственности и рабовладения или иных форм личной зависимости, нередко заканчивались геноцидом, поскольку население захваченной территории рассматривалось исключительно как помеха и подлежало уничтожению[24]. Именно с появлением земледелия и связанным с этим резким увеличением численности отдельных групп людей, сумевших достичь доминирования на обширных территориях, современные исследователи связывают формирование так называемых «больших рас» человечества. Там же, где население ввиду изоляции и сверхблагоприятных природных условий сохранило быт охотников-собирателей, оно так и осталось мозаичным, полиморфным — нивелирования расовых признаков на основе численного превосходства носителей конкретного расового типа, оттеснивших прочие группы на окраины ареала, там не произошло.[24]
Известный автор научно-популярных книг Джаред Даймонд в своей статье 1987 года под названием «Главная ошибка в истории человечества» писал, что переход к земледелию не только привёл к менее сбалансированному питанию, но, кроме того, земледельцы зависели от весьма ограниченного числа сельскохозяйственных культур, и поэтому подвергались серьёзному риску умереть от голода в случае неурожая одной из культур. Также, поскольку земледелие способствовало увеличению плотности населения, то оно привело к распространению паразитов и инфекционных болезней. Земледелие также способствовало возникновению классового неравенства и неравенства полов. Поэтому, пишет Джаред Даймонд, с началом агрокультуры положение большинства населения только ухудшилось[25]:
Для жителей богатых стран вроде США превозносить достоинства охотников-собирателей кажется смехотворным. Но американцы — это элита, зависимая от нефти и минералов, которые часто необходимо импортировать из стран, в которых у людей гораздо хуже со здоровьем и питанием. Если бы у человека был выбор между эфиопским крестьянином и бушменом-собирателем из пустыни Калахари, то, как вы думаете, что было бы лучшим выбором?… Образ жизни охотников-собирателей был самым удачным за все время существования человечества, а срок самой их жизни был самым долгим. А мы до сих пор сражаемся с тем хаосом, в который ввергла нас агрокультура, и совершенно непонятно, сможем ли мы когда-нибудь разрешить эту проблему.
↑Hayden, Brian.Models of Domestication // Transitions to Agriculture in Prehistory (неопр.) / Anne Birgitte Gebauer and T. Douglas Price. — Madison: Prehistory Press, 1992. — С. 11—18.
↑Sauer, Carl, O. Agricultural origins and dispersals (неопр.). — Cambridge, MA, 1952.
↑Binford, Lewis R.Post-Pleistocene Adaptations // New Perspectives in Archaeology (неопр.) / Sally R. Binford and Lewis R. Binford. — Chicago: Aldine Publishing Company, 1968. — С. 313—342.
↑Jorge Dubcovsky and Jan Dvorak, «Genome Plasticity a Key Factor in the Success of Polyploid Wheat Under Domestication», Science 316 [Issue 5833], p. 1862, 29 June 2007
↑Saltini Antonio. I semi della civiltà. Grano, riso e mais nella storia delle società umane,, prefazione di Luigi Bernabò Brea Avenue Media, Bologna 1996
↑Denham, Tim P.; et al. Origins of Agriculture at Kuk Swamp in the Highlands of New Guinea (англ.) // Science : journal. — 2003. — Vol. 301, no. 5630. — P. 189—193. — doi:10.1126/science.1085255. — PMID 12817084.
Ошибкина, С. В. К вопросу о неолитической революции и неолитизации в лесной зоне Евразии / С. В. Ошибкина // II Северный археологический конгресс : тезисы докладов, Ханты-Мансийск, 24-30 сентября 2006 года. — Ханты-Мансийск: Чароид, 2006. — С. 262—279;
Пикалов, Д. В. Миф и ритуал неолита / Д. В. Пикалов ; Северо-Кавказский федеральный университет. — Ставрополь : Северо-Кавказский федеральный университет, 2015. — 217 с.;
Пикалов, Д. В. Мифологемы неолитической революции / Д. В. Пикалов. — Германия : LAP LAMBERT, 2013. — 260 с.;
Шнирельман, В. А. Что такое «неолитическая революция»? / В. А. Шнирельман // Знание-сила. — 1988. — № 10. — С. 52-58;
Шнирельман, В. А. Экологические аспекты неолитической революции в Передней Азии / В. А. Шнирельман // Актуальные проблемы этнографии. — Москва : Академический научно-издательский, производственно-полиграфический и книгораспространительский центр Российской академии наук "Издательство «Наука», 1973. — С. 27-37;
Щапова, Ю. Л. Процесс становления новой экономики: к проблеме «неолитической революции» / Ю. Л. Щапова // Вестник Тверского государственного университета. Серия: История. — 2008. — № 1. — С. 81-98.
Гринченко, С. Н. Неолитическая, промышленная и информационная революция как этапы перманентной эволюции «Единой Мультисферы Земли» / С. Н. Гринченко // Социальная информатика — 97 : Сборник научных трудов. — Москва : Институт молодёжи, 1997. — С. 12-17;
Давлеткиреева, А. Р. Значение неолитической революции для прогресса человеческого общества / А. Р. Давлеткиреева // Личность, общество, государство: проблемы взаимодействия : сборник статей по материалам Всероссийской научно-практической интернет-конференции, Уфа, 15 декабря 2016 года / Уфимский филиал Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. — Уфа: Общество с ограниченной ответственностью «Аэтерна», 2017. — С. 64-68;
Котышов, А. В. Корреляция трансформации символов плодородия в эпоху неолитической революции / А. В. Котышов, Е. М. Курлова // Вестник ГГУ. — 2021. — № 5. — С. 1-7;
Куценков, П. А. Искусство периода неолитической революции и переход к традиционному обществу / П. А. Куценков // Искусствознание. — 2005. — № 1. — С. 43-67;
Назарова, А. Ю. Понятие «неолитическая революция» в трудах Гордона Чайлда / А. Ю. Назарова // Вестник научной ассоциации студентов и аспирантов исторического факультета Пермского государственного гуманитарно-педагогического университета. Серия: Stadia Historica Jenium. — 2019. — № 1(15). — С. 6-12;
Пикалов, Д. В. Неолит: опыт запредельного и мифологическое конструирование / Д. В. Пикалов // Вестник Северо-Кавказского гуманитарного института. — 2012. — № 3(3). — С. 157—166;
Урсул, А. Д. От неолитической к космической революции: становление нового способа социоприродного взаимодействия / А. Д. Урсул // Философия и культура. — 2020. — № 4. — С. 20-34;
Хайров, Б. А. Неолитическая революция: История доместикации некоторых видов животных северокавказскими племенами / Б. А. Хайров // Вестник Ингушского научно-исследовательского института гуманитарных наук им. Ч. Э. Ахриева. — 2018. — № 2. — С. 73-90.
История религии. Доисторические и внеисторические религии. (Лекции 16, 17 — Неолит) [1]Архивная копия от 12 октября 2017 на Wayback Machine // Зубов А. Б.
Cohen M. N. The Food Crisis in Prehistory: Overpopulation and the Origins of Agriculture. New Haven, CT: Yale University Press, 1977. ISBN 0-300-02351-0