Сулейман I родился в Трабзоне, в качестве даты его рождения в различных источниках указываются разные даты, в основном называются две: 6 ноября 1494 года и 27 апреля 1495 года[4]. На табличке, расположенной у места захоронения, указана первая дата. Его отцом был султан Селим I; мать, Хафса-султан, согласно одной из версий, была дочерью крымского хана Менгли I Гирея[5].
До 1512 года Сулейман был бейлербеем в Каффе[6]. На момент смерти отца в 1520 году Сулейман был наместником в Манисе (Магнесия)[7]. В возрасте 26 лет стал султаном. Кардинал Уолси говорил о нём послу Венеции при дворе короля Генриха VIII Тюдора[8]:
Этому султану Сулейману двадцать шесть лет, он не лишён и здравого смысла; следует опасаться, что он будет действовать так же, как его отец.
Своё правление Сулейман I начал с того, что отпустил на свободу несколько сотен египетских пленников из знатных семей, содержавшихся Селимом I в цепях[9]. Европейцы радовались его воцарению, но не учли, что Сулейман не меньше своего отца любил завоевания. Первоначально он дружил с венецианцами, и Венеция без страха смотрела на его приготовления к войнам с Венгрией и Родосом.
Сулейман I послал к королю Венгрии и ЧехииЛайошу (Людовику) II посла с требованием дани. Король был неопытен и шёл на поводу у магнатов, которые отвергли притязания турок и бросили в темницу их посла (по другим сведениям — убили), что стало поводом для начала войны[10].
В 1526 году Сулейман отправил в поход против Венгрии 100-тысячную армию; 29 августа 1526 года в битве при Мохаче турки разбили армию Лайоша II, а сам король утонул в болоте во время бегства. Венгрия была опустошена, десятки тысяч её жителей турки увели в рабство. Чехию от подобной участи спасло подчинение австрийской династии Габсбургов: с этого времени начались затяжные войны между Австрией и Турцией, полем битвы которых почти всё время была Венгрия.
В 1527—1528 годах турки завоевали Боснию, Герцеговину и Славонию, в 1528 году вассалом Сулеймана признал себя правитель ТрансильванииЯнош I Запольяи, претендент на венгерский трон. Под предлогом защиты его прав в августе 1529 года Сулейман взял столицу Венгрии Буду, изгнав из неё австрийцев, а в сентябре того же года во главе 120-тысячной армии осадил Вену; передовые турецкие отряды вторглись в Баварию. Ожесточённое сопротивление имперских войск, а также эпидемии среди осаждавших и нехватка продовольствия вынудили султана снять осаду и отойти на Балканы[11]. На обратном пути Сулейман разорил множество городов и крепостей, уведя тысячи пленных. Новая Австро-турецкая война 1532—1533 годов ограничилась осадой турками пограничной крепости Кёсег — её оборона сорвала планы Сулеймана, намеревавшегося снова осадить Вену. По миру Австрия признала господство Турции над восточной и центральной Венгрией и обязалась платить ежегодную дань в 30 тысячдукатов. Сулейман больше не предпринимал походов на Вену, тем более что в этой войне ему противостояли не только австрийцы, но и испанцы: братом эрцгерцогаФердинанда I Австрийского, короля Богемии и Венгрии, был король Испании и императорСвященной Римской империиКарл V Габсбург. Однако Сулейман с успехом вёл наступательную войну против коалиции стран христианскойЕвропы.
В 1533 году Сулейман возобновил войну с Сефевидским государством (1533—1555), которым правил шахТахмасп I. Воспользовавшись походом сефевидских войск против узбековБухарского ханства, которые захватили хорасанские владения Сефевидов, султан в 1533 году вторгся в Иранский Азербайджан[12], где на его сторону перешёл эмир племени текелу — Улама, который сдал туркам столицу Сефевидов Тебриз. В сентябре 1534 года Сулейман с главными силами турок вступил в Тебриз, затем соединился с войсками великого визиряИбрагима-паши Паргалы, и в октябре их объединённые силы двинулись на юг к Багдаду. В ноябре 1534 года Сулейман I вступил в Багдад[8]. Ему подчинились правители Басры, Хузистана, Луристана, Бахрейна и других княжеств на южном берегу Персидского залива (окончательно Басра была завоёвана турками в 1546 году). В 1535 году Тахмасп был вынужден снять осаду с Вана и направиться в Азербайджан. Две армии сошлись лицом к лицу в окрестностях города Дарджазина (вблизи Хамадана), и сефевидские кызылбаши одержали победу. Испытывавший перенапряжение сил и недостаток снабжения Сулейман I предпринял отступление главной армии в Анатолию, отрядив Мухаммед-пашу и Синан-пашу замедлить возможное преследование со стороны Сефевидов. Эти войска были уничтожены эмирами Тахмаспа Гази Ханом Зулькадаром и Будак Ханом Каджаром, и Османы были вынуждены уступить почти все земли, завоёванные ими в предыдущем году[13].
В 1533 году Хайреддин Барбаросса был назначен капудан-пашой — командующим османским флотом. В 1534 году он завоевал Тунис, но в 1535 году Тунис был оккупирован испанцами, которые таким образом вбили клин между турецкими владениями в Африке. Тем не менее в 1536 году Сулейман I заключил тайный союз с французским королём Франциском I Валуа, уже много лет боровшимся с Карлом V за господство над Италией. Алжирские корсары получили возможность базироваться в портах на юге Франции. В 1537 году алжирцы развернули войну против христиан на Средиземном море, Хайреддин ограбил остров Корфу, атаковал побережье Апулии и угрожал Неаполю.
Капудан-паша Хайреддин Барбаросса
В 1538 году Венеция напала на Турцию в союзе с испанцами и Папой Римским, но Хайреддин опустошил принадлежавшие Венеции острова Эгейского моря, покорил Занте, Эгину, Чериго, Андрос, Парос и Наксос. 28 сентября 1538 года адмирал императора — Андреа Дориа — был разгромлен османским флотом у Превезы. В том же году Сулейман I вторгся в Молдавское княжество и подчинил его, присоединив непосредственно к турецким владениям низовья Днестра и Прута.
В 1538 году турки предприняли большой морской поход в ЮжнуюАравию и Индию. 13 июня османский флот вышел из Суэца, 3 августа турки прибыли в Аден; местный правитель Амир устроил им торжественный приём, но был повешен на мачте, а город взят и разграблен. Захватив Аден, турки приплыли к берегам Гуджарата, осадили португальский город Диу, который безуспешно пытались взять. Индийские мусульмане помогали осаждающим, крепость уже была готова сдаться, когда разнёсся слух о приближении португальской эскадры; гуджаратцы заключили мир с португальцами и одержали победу. Таким образом, попытка султана изгнать европейцев из Индийского океана потерпела неудачу, но в сухопутной войне его полководцы и вассалы одерживали победы. По миру, заключённому с Венецией 20 октября 1540 года, она уступила все острова, уже захваченные Хайраддином, а также два города в Морее, ещё оставшиеся у неё: Наполи ди Романо и Мальвазию; Венеция также уплатила контрибуцию в 30 тысяч дукатов. Господство на Средиземном море закрепилось за турками вплоть до сражения при Лепанто, где они потерпели поражение. Затем Сулейман возобновил войну с Австрией (1540—1547). В 1541 году турки взяли Буду, в 1543 году — Эстергом, старую столицу Венгрии, в 1544 году — Вишеград, Ноград, Хатван. По Адрианопольскому миру 19 июня 1547 года Австрия продолжала платить дань Турции; в центральных районах Венгрии был создан отдельный пашалык, а Трансильвания стала вассалом Османской империи, подобно Валахии и Молдавии.
Миниатюра, изображающая Сулеймана Великолепного с армией в походе на Нахичевань (лето 1554 года)
Заключив мир на западе, Сулейман вновь развернул наступление на востоке: в 1548 году турки в четвёртый раз взяли Тебриз (неспособность удержать свою столицу заставила шаха Тахмаспа перенести резиденцию в Казвин), проникли до Кашана и Кума, захватили Исфахан. В 1552 году они взяли Ереван. В 1554 году султан Сулейман I овладел Нахичеванью[14]. В мае 1555 года Сефевидское государство было вынуждено заключить Мир в Амасье, по которому признало переход к Турции Ирака и Юго-Восточной Анатолии (бывшие северо-западные владения государства Ак-Коюнлу); взамен турки уступили Сефевидам большую часть Закавказья, но Западная Грузия (Имерети) также вошла в состав Османской империи.
Франция под давлением общественного мнения христианской Европы вынуждена была разорвать союз с Османами, однако фактически в правление Сулеймана I Франция и Турция по-прежнему блокировались против Испании и Австрии. В 1541 году Хайраддин Барбаросса отразил большой поход испанцев против Алжира, в 1543 году турецкий флот помогал французам во взятии Ниццы, а в 1553 году — в завоевании Корсики.
Отношения Турции с Россией при Сулеймане были напряжёнными. Главной причиной была постоянная вражда Московского государства и Крымского ханства, входящего в состав Османской империи. Вассальную зависимость от Сулеймана в разное время признавали казанские (Сафа-Гирей в 1524 году) и даже сибирскиеханы. Казанское и Сибирское ханства надеялись получить от турок дипломатическую и военную помощь, но ввиду большой удалённости от Стамбула эти надежды были беспочвенны. Турки эпизодически принимали участие в походах крымцев на Московское царство (в 1541 году — на Москву, в 1552 и 1555 годах — на Тулу, в 1556 году — на Астрахань). В свою очередь, в 1556—1561 годах литовский князь Дмитрий Вишневецкий вместе с Данилой Адашевым совершали набеги на Очаков, Перекоп и побережье Крыма, в 1559—1560 годах неудачно пытались взять крепость Азов.
Османская империя в последний год царствования Сулеймана I
В 1550 году турки отвоевали аль-Катиф, захваченный португальцами; в 1547—1554 годах турецкий флот в Индийском океане не раз вступал в бой с португальцами, громил их фактории. В 1552 году турецкая эскадра отняла у португальцев крепость Маскат, но в 1553 году турки были ими разбиты в Ормузском проливе, а в 1554 году — у Маската.
Две новые войны с Австрией в конце правления Сулеймана (1551—1562 и 1566—1568) не привели к значительным изменениям границ. В августе 1551 года турецкий флот овладел Триполи, вскоре вся Триполитания (совр. Ливия) подчинилась Сулейману. В 1553 году турки вторглись в Марокко, пытаясь восстановить на престоле свергнутую династию Ваттасидов и таким образом утвердить своё влияние в этой стране, однако потерпели неудачу. Поход турок в Судан (1555—1557) привёл к его подчинению Османам; в 1557 году турки захватили Массауа, главный порт Эфиопии, а к 1559 году завоевали Эритрею и полностью взяли под контроль Красное море. Таким образом, к концу своего правления султан Сулейман I, который ещё в 1538 году принял также и титул халифа, правил сильнейшей империей в истории мусульманского мира.
18 мая 1565 года огромный турецкий флот из 180 кораблей высадил на Мальте 30-тысячную армию, однако рыцари-иоанниты, владевшие этим островом с 1530 года, отразили все штурмы. Турки потеряли до четверти армии и в сентябре вынуждены были эвакуироваться с острова.
1 мая 1566 года Сулейман I выступил в последний — тринадцатый — военный поход. 7 августа войско султана приступило к осаде Сигетвара в Западной Венгрии. Сулейман I Великолепный скончался в ночь с 6 на 7 сентября в своём шатре во время осады крепости.
Тело султана было привезено в Стамбул и погребено в тюрбе на кладбище мечети Сулеймание рядом с мавзолеем жены Роксоланы. По мнению историков, сердце и внутренние органы Сулеймана I были захоронены на том самом месте, где стоял его шатёр. В 1573—1577 годах по приказу сына Сулеймана и преемника Селима II здесь были воздвигнуты мавзолей, рядом с ним мечеть, дервишский монастырь и небольшая казарма. Эти строения были полностью разрушены во время войны 1692—1693 годов. В 2013 году венгерский исследователь Норберт Пап из университета Печа объявил об обнаружении гробницы в районе деревни Жибот (венг.Zsibót)[15][16].
Когда Сулейман пришёл к власти, у туркоман — тюркских кочевников, имевших, как правило, неортодоксальные исламские взгляды, — духовными лидерами продолжали оставаться так называемые баба̀. Туркоманские баба̀ были народными шейхами-мистиками, часто воинствующими и с радикальными суфийскими взглядами. Бывшие исторически влиятельными во фронтире между христианскими и мусульманскими государствами, они продолжали, как и в былые времена, притязать на наставничество над султанами. Веруя в эзотерическую суфийскую концепцию о «велаяте» (святости), они стремились к удержанию султанов под собственным влиянием. Главный баба̀, называвшийся «Столпом Мира», считался абсолютным воплощением Бога во Вселенной, Божественной Истиной (аль-хакк), или посланником Бога. Народные суфии верили, что он управляет всем в этом мире, включая султана и его поступки. Последователи баба̀ обладали фанатичной верой и не отличались верностью султану. Баба̀ использовали символы верховной власти: трон, корону, скипетр, а также царские титулы султана, хюнкара и шаха. Баба̀ считали, что султан был обязан советоваться с ними и получать от них благославление во всех вопросах, включая военные и политические — в противном случае, на страну должно было обрушиться божественное наказание в виде поражений, природных бедствий, землетрясений, эпидемий или голода. Не только непосредственные последователи этих мистиков, но и широкие массы простолюдинов среди оседлого населения верили в баба̀ и почитали их при жизни, а после смерти баба̀ вокруг их могил возникали культы почитания и новые религиозные ордены.
Баба̀ и культ святых были настолько сильны в обществе, что османские султаны были вынуждены, будь то из благочестия или политической потребности, разделять всеобщий энтузиазм по отношению к ним. Следуя традиции, каждый султан имел своего собственного шейха-фаворита и поддерживал — или делал вид, что поддерживает — с ним близкие отношения. Однако те из шейхов, которые принимали покровительство султанов, переходили под их патримониальный контроль. Радикальные баба̀ не принимали султанское покровительство и оставались с кызылбашами («красноголовыми») в качестве воинствующих вожаков[17].
Для удовлетворения народных чаяний некоторые из османских султанов, например, Мурад I или Баязид II, принимали роль «вели» (святого, буквально «друга» Бога) в народном воображении, и населению сообщали о совершённых ими «чудесах». По этой причине считалось, что султанам-вели следуют все группы общества. Временами Сулейман I также упоминался в качестве «повелителя и явного, и скрытого миров». Тем не менее с принятием Исмаилом I Сефеви «велаета» (от слова «вели») — духовной власти над туркоманами в Османской империи — Сефевиды в Восточной Анатолии заполучили большое преимущество перед Османами[17] (о восхождении Сефевидов как политико-религиозной силы см. Сефевидское государство).
Портрет Сулеймана I
В 1512—1520-х годах, когда Сулейман был губернатором Манисы, он часто посещал текке (ложу) шейха тариката Мусы Муслихуддина, также известного как Меркез Эфенди, который проводил ритуалы. После того, как он стал султаном, Сулейман продолжил поддерживать близкие отношения с мистиком и назначил его проповедником стамбульской мечети Айя-София. Интересно, что Джелальзаде, приближённый султана, не любил шейха и не скрывал своих чувств по этому поводу. Несмотря на то, что Сулейман остался верен своему старому другу Меркез Эфенди, он никогда не ассоциировал себя с эзотерическими духовными орденами[17].
Более того, поскольку Сулейман верил, что он сумеет восстановить мировое единство ислама, он также считал, что для него императивом было обеспечение абсолютного господства исламского законодательства в своих собственных владениях. В этом деле его вдохновлял и поддерживал выдающийся османский учёный Эбуссууд, шейх-уль-ислам Османской империи (1545—1574), также известный как комментатор Корана. Сулейман сделал его своим наперсником и советником, в старости называя его «мой брат в этом и ином мирах». Эбуссууд был автором некоторых фундаментальных изменений в османских законах о земле и налогообложении, поправив их согласно принципам шариата. В тот же период претерпели значительные изменения и султанские законодательство и бюрократия. В целом этот период ознаменовался превращением Османской империи в более консервативное шариатское государство. Одним из итогов деятельности Эбуссууда стало строительство мечетей в каждом селении и принуждение сельских жителей к молению в них с целью выявления еретиков[17]. Во имя шариата он «проклял» еретические секты, тем самым ещё более отдалив туркоман[17], которые и без того были маргинализированы в ходе социальных и политических изменений в империи[18].
Такие господствовавшие в среде туркоманов-юрюков народные религиозные ордены (тарикаты), как календери, хайдари и бекташи, превратились в серьёзную угрозу патримониальной власти османского султана. Под влиянием баба̀ из тариката календери, анатолийские туркоманы-юрюки и подвластное наследственным беям население придунайских пограничных территорий туркоманского происхождения подняли восстание против Сулеймана в 1527 году. При этом религиозный конфликт не был единственной причиной волнений; главным фактором выступления населения против центральной власти было социальное противоречие между кочевниками-скотоводами и оседлым населением. В правление Сулеймана экспансия зависевшего от тимариотов-сипахов земледельческого населения ускорилась за счёт пастбищ туркоманов. Результатом этого стал взрывной рост (более чем в 40 %) населения в рассматриваемый период. Следуя традициям ближневосточной имперской системы, бюрократический аппарат Сулеймана систематически поощрял и поддерживал интересы земледельцев против скотоводов в рамках определённой земледельческой организации (системы чифт-ханэ) и демонстрировал энергичную идеологическую и военную реакцию, направленную против туркоманских повстанцев[17].
В своей религиозной политике султан Сулейман задал новое направление, систематически следуя политике пуританского суннизма, и при помощи своих шейх-уль-исламов — сперва Кемаль-паша-заде, а затем Эбуссууда — стремился преобразить основные османские государственные учреждения в соответствии с принципами шариата исламской религии. Таким образом, в его правление османское государство, оставив исторически развившийся эклектичный характер пограничного государства, превратилось в преемника классического исламского халифата в своей политике, учреждениях и культуре[17].
Сулейман I покровительствовал поэтам, художникам, архитекторам, умел вязать и шить, сам писал стихи. Постройки, созданные в его правление, такие как мосты, дворцы, мечети (самая знаменитая — мечеть «Сулеймание», вторая по величине в Стамбуле), стали образцом османского стиля на столетия вперёд. Сулейман I также известен своей борьбой со взяточничеством; он завоёвывал расположение народа добрыми делами, отпускал насильно вывезенных ремесленников, строил школы.
Первой наложницей Сулеймана стала Фюлане-хатун. В 1512 году она родила от него сына Махмуда, который скончался во время эпидемии оспы 29 ноября 1521 года. Фюлане умерла в 1550 году.
Вторую наложницу звали Гюльфем-хатун. Из троих наложниц Сулеймана о Гюльфем меньше всего информации в архивах. Известно, что в 1513 году она родила султану сына Мурада, который также умер от оспы в 1521 году[19][4]. За год до своей смерти, в 1561 году, на её пожертвования в Ускюдаре была построена мечеть. Гюльфем умерла в 1562 году.
Третьей наложницей султана была Махидевран-султан, также известная как Гюльбахар («Весенняя роза»); предположительно, черкешенка[20][21]. Махидевран была матерью шехзаде Мустафы (1515—1553); был весьма популярен в народе[22]. В 1553 году в ходе войны против персов Мустафа был казнён по обвинению в заговоре. Махидевран была выслана в Бурсу, где и умерла в 1580/1581 году. Она была похоронена рядом с сыном в мавзолее шехзаде Мустафы в Бурсе[22].
Четвёртой фавориткой и единственной наложницей Сулеймана, с которой в 1534 году он заключил официальный брак, стала Хюррем-султан. В Европе она стала известна как Роксолана. Достоверных данных об имени девушки до попадания в гарем и точном происхождении нет, однако известно, что она была славянкой, захваченной татарами при набеге на территории, в то время относившиеся к Королевству Польскому либо Великому княжеству Литовскому; кроме того, упоминаются варианты, что она была захвачена в Крыму. Венецианский посол Бернардо Наваджеро называл Хюррем русской: «[donna] … di nazione russa», другой венецианский посол — Джованни Баттиста Тревизано — называл её «султаншей из Руси»: «Sultana, ch’è di Russia»; венецианский военачальник Маркантонио Брагадин также называл Хюррем русской: «donna di nazion russa»[a][23][24].
В 1521 году у Хюррем и Сулеймана родился сын Мехмед[25], в 1522 году — дочь Михримах, в 1523 году — сын Абдулла, а в 1524 году — Селим. В 1525 году у них родился сын Баязид, но в том же году скончался Абдулла[19]. В 1531 году Роксолана родила султану сына Джихангира.
Ставленником Роксоланы на посту великого визиря был Рустем-паша (1544—1553 и 1555—1561), за которого она выдала замуж свою 17-летнюю дочь Михримах. Слухи и спекуляции того времени гласили, что к концу правления Сулеймана I борьба за трон между его сыновьями стала очевидной. Мустафа был казнён; несколько дней спустя был казнён семилетний сын Мустафы, Мехмед[26]. Неизвестно, действительно ли Мустафа собирался свергнуть султана или же был оговорён[22].
Наследником престола стал Селим, однако после её смерти (1558) поднял мятеж Баязид (1559). Он был разбит своим братом Селимом в сражении при Конье в мае 1559 года и попытался укрыться в сефевидскомИране, но шахТахмасп I выдал его отцу за 400 тыс. золотых, и Баязид был казнён (1561). Были убиты также пятеро сыновей Баязида.
Шехзаде Баязид в шатре отца во время третьей иранской кампании. Миниатюра
Существует версия о том, что у Сулеймана была ещё одна дочь, пережившая младенчество, — Разие-султан. Была ли она кровной дочерью Сулеймана и кто её мать — доподлинно неизвестно; историк Чагатай Улучай предполагает, что её матерью была Махидевран. Косвенным подтверждением существования Разие может служить то, что есть захоронение в тюрбеЯхьи-эфенди с надписью «Беззаботная Разие Султан, кровная дочь Кануни Султана Сулеймана и духовная дочь Яхьи Эфенди»[27].
Энтони Алдерсон пишет о том, что у Сулеймана I было ещё две дочери, помимо Михримах, одна из которых достигла зрелости и даже была выдана замуж, а другая скончалась в 1521 году[28].
↑Екатерина Николаевна Кушева. Народы Северного Кавказа и их связи с Россией: вторая половина XVI - 30-е годы XVII века. — Изд-во Академии наук СССР, 1963. — С. 201.
↑И. Б Греков, Институт славяноведения и балканистики (Академия наук СССР). Османская империя и страны Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европы в XV-XVI вв: главные тенденции политических взаимоотношений. — М.: Наука, 1984. — С. 165.
↑История Ирана с древнейших времен до конца XVIII века. — Л.: Издательство Ленинградского университета, 1958. — 390 с.
↑C. P. Mitchell, «The sword and the pen: Diplomacy in early Safavid Iran, 1501—1555», p. 223—224
↑История народов Северного Кавказа с древнейших времён до конца XVIII в.. — М.: Наука, 1988. — С. 313.
↑ 1234567H. Inalcik, «State, Sovereignty and Law During the Reign of Süleymân», стр. 70—72
↑Babak Rahimi. Between Chieftancy and Knighthood: A Comparative Study of Ottoman and Safavid Origins // Thesis Eleven. — 2004. — Т. 76, № 1. — С. 85—102.
According to the tradition established by Hammer-Purgstall (GOR, iii, 673), she was Polish, from Rogatin (Polish: Rohatyn) on the Gnilaya Lipa river, now in the Ukrainian SSR, then in the Little Russia of Poland, the daughter of a Greek Catholic papas; possibly her name was Aleksandra Lisowska. The area, an old Ruthenian settlement, was subjected to frequent Tatar raids; she may have been carried off on one of these and sold as a slave in Istanbul.