Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 13 декабря 2022 года; проверки требуют 3 правки.
Текущая версия страницы пока не проверялась опытными участниками и может значительно отличаться от версии, проверенной 13 декабря 2022 года; проверки требуют 3 правки.
Козёл отпуще́ния (иначе назывался «Азазель»[1][2][3]) — в иудаизме особое животное, которое, после символического возложения на него грехов всего народа, отпускали в пустыню (т.е. обрекали на мучительную смерть). Обряд исполнялся в праздник Йом-Киппур (Лев.16:29, 34) во времена Иерусалимского храма (X в. до н. э. — I в. н.). Ритуал описан в Ветхом Завете (Лев.16).
В праздник Йом-Киппур в Иерусалимский храм приводили жертвенный скот: овна во всесожжение, тельца и двух козлов (Лев.16). Первосвященник бросал жребий, и по его жребию одного из козлов закалывали в жертву вместе с тельцом (за грехи священника и народа), их кровью освящали скинию, а туши позже выносили и сжигали вне стана; а на другого козла первосвященник символически возлагал грехи всего еврейского народа, и его уводили в пустыню (Лев.16:20—22). После чего жрец и люди, сжигавшие «нечистых» тельца и козла и уводившие второго козла в пустыню, мылись и мыли свою одежду (Лев.16:23—28). Отсюда — «козёл отпущения».
Надо заметить, что в книге Исход (Исх.29:10) и далее повсеместно в книге Левит есть требование Моисея приносить скот в жертву за грех (искупительная жертва) и во всесожжение (во славу Бога). В зависимости от уровня богатства иудея, за грехи требуется приносить в жертву: тельца (кожа и мясо которого сжигаются вне поселения), козла, овна, козу, горлицу или голубя, муку и зерно.
Козёл отпущения (עזאזל евр. «азазель», из-за ошибочных интерпретаций появилось имя). Азазель, как полагают некоторые[кто?], является названием места, или горы, или скалы, к которой приводили козла. Но ни одно место с таким названием никогда не указывалось, кроме одной горы возле горы Синай (евреи долгое время стояли лагерем в пустыне возле горы Синай, получали законы, изготавливали скинию собрания, священную утварь). Другие учёные думают, что это было имя дьявола, которому язычники поклонялись в форме козла[источник не указан 1673 дня]. Но епископ Патрик справедливо возражает против этого мнения; потому что трудно представить себе ситуацию, в которой один козёл предлагался Богу, а другой его противнику — повелителю зла, тёмных сил и демонов. С учётом ревностного отношения к единобожию Закона Моисея (когда мужу разрешалось отправлять на смертную казнь собственную жену за склонение к идолопоклонству), это деяние, да ещё совершаемое священнослужителями, по сути немыслимо. Более вероятно, что это имя было дано самому козлу из-за того, что его отпустили, и «азазель» происходит от слияния слов «аиза» (козёл) и «азала» (отойти).
Отсылание козла в пустыню символизирует очищение от всех грехов и уничтожение последствий всех дурных дел сынов Израиля в результате полного раскаяния и стремления приблизиться ко Всевышнему. Талмуд рассказывает, что в период Первого Храма, когда Божественное присутствие было ощутимо и выражалось в постоянных чудесах, происходивших в Храме, одно из них было связано с козлом, отсылаемым в пустыню. К рогам козла привязывали кусок красной шерсти, и, когда животное выводили из ворот храмового двора, один из коэнов разрывал этот кусок шерсти пополам: одну половину вешал над воротами, а другую — снова привязывал к рогам козла. Если раскаяние народа было искренним и чистосердечным, то в тот момент, когда козла сбрасывали со скалы, кусок красной шерсти, повешенный над воротами, становился белым в соответствии с тем, что сказано в книге пророка Исайи: «Если будут грехи ваши как пурпур, побелеют они как снег, а если будут ярко-красными, станут белыми, подобно шерсти».
Раши отмечает, что закон о козле, отсылаемом в пустыню, наряду с законом о приготовлении пепла для снятия ритуальной нечистоты, который предполагает убой и сжигание ярко-рыжей коровы за пределами территории Храма, всегда служил основой для обвинений в том, что Тора признаёт существование тёмных сил и даже предполагает принесение им даров. Однако ни ярко-рыжая корова, ни отсылаемый в пустыню козёл не являлись жертвами и никому не посвящались. Сжигание ярко-рыжей коровы служило символом уничтожения греха золотого тельца, лежащего в основе всех грехов, а сбрасывание со скалы козла было призвано напомнить народу о том, какой должна быть участь того, кто совершает преступления против Всевышнего, и указать на силу раскаяния, способную спасти человека и уберечь его от беды.
Видимо, именно отсюда возник популярный образ дьявола в виде пылающего быка или козла с туловищем кровавого цвета, будто с него сняли кожу, что соответствует обряду (кожа и мясо быка и первого козла сжигаются вне поселения). Близка образу и история о сжигании в огне Золотого тельца Моисеем (Исх.32:19—20), незадолго до утверждения им данной традиции о сжигании жертвенного скота.
Козла ассоциировали с прикованным в пустыне демоном Азазелем[2][4]. По другой версии, Азазелем называли скалу, с которой козла сбрасывали в пропасть[2].
Идиома «козёл отпущения» используется в качестве метафоры (образного выражения) и обозначает человека, на которого возложили ответственность за действия других, вину за неудачу других — для того, чтобы скрыть её настоящие причины и настоящего виновника.
Создание «козлов отпущения» может быть важной частью пропаганды.
Назначение кого-либо «козлами отпущения» может использоваться и как пропагандистский инструмент в борьбе с инакомыслием. Хотя в современном демократическом обществе ущемление прав инакомыслящих противоречит социальным нормам (см. политическая корректность), фактически закон не всегда в состоянии полностью защитить их права.
В международных отношениях «козлом отпущения» может быть назначена какая-либо страна.
↑Рене Жирар. «Насилие и священное», «Козел отпущения»
↑Гриц, И. Я.Агнец пасхальныйАрхивная копия от 24 апреля 2014 на Wayback Machine // Православная энциклопедия, т. 1, с. 257—258.: «По единодушному суждению святых отцов … в образе агнца пасхального ветхозаветные пророки прозревали будущего страждущего Мессию»