Фриссон

Ритмические, динамические, гармонические и/или мелодические нарушения явных или неявных ожиданий слушателя связаны с возникновением музыкального фриссона. Громкие, очень высокие или низкие частоты, быстро меняющиеся звуки, неожиданные гармонии, моменты модуляции и апподжиатуры в последовательности мелодии могут возбуждать автономную нервную систему (АНС). Многие отмечают возникновение фриссона при прослушивании женских голосов с очень низким тембром или мужских — с очень высоким. Активация АНС имеет устойчивую сильную корреляцию с фриссоном: в одном исследовании антагонист опиоидных рецепторов блокировал возникновение фриссона от музыки^[2]. Леонард Б. Мейер, видный философ музыки, утверждал, что способность музыки вызывать эмоции у слушателя связана с её способностью оправдывать и нарушать ожидания^[5].

Фриссон может быть вызван наблюдением за танцевальным выступлением, что включает как визуальное восприятие танцоров, так и прослушивание музыки, то есть задействует два сенсорных канала: зрение и слух. Такая ситуация создаёт условия для возникновения фриссона, однако не гарантирует, что конфликт между слухом и зрением его вызовет^[6].

Фриссон может быть также результатом эмоционального заражения. В музыкальном контексте это связано с использованием различных музыкальных средств — тональности, ритма, текста, — которые передают эмоции и вызывают схожие чувства у слушателя. В книге «The Emotional Power of Music: Multidisciplinary perspectives on musical arousal, expression, and social control» Стивен Дэвис отмечает: «Музыка выразительна, потому что мы воспринимаем её как обладающую манерой, походкой или поведением, характерными для состояний вроде радости, печали, гнева и т. д.»^[2][7]

Фриссон может усиливаться под влиянием окружающей среды и социального контекста, в котором прослушивается произведение. Например, при прослушивании саундтрека в кинотеатре общий уровень громкости и сюжет фильма создают дополнительный контекст, способствующий более глубоким эмоциональным переживаниям. Культура и национальная принадлежность как произведения, так и композитора влияют на вероятность возникновения фриссона или его интенсивность. Если слушатель хорошо знаком с музыкой, построенной на западных традициях, отклонения от них будут нарушать его ожидания. Для представителей незападных культур такие отклонения могут не иметь эффекта. Жанетт Бикнелл в Journal of Consciousness Studies писала: «Разные музыкальные культуры основаны на различных паттернах тональной и ритмической организации. Эти структуры и значения — социальные конструкции, возникшие в ходе человеческой музыкальной практики»^[8].

Экспериментальные исследования показали, что покалывание при фриссоне сопровождается увеличением электродермальной активности (проводимости кожи), что связано с активацией симпатической нервной системы, а интенсивность покалывания положительно коррелирует с уровнем симпатической активации. Фриссон также ассоциируется с пилоэрекцией, расширением зрачков и физиологическим возбуждением, все эти проявления опосредуются активацией симпатической нервной системы.^[4]

Нейровизуализационные исследования показали, что интенсивность покалывания положительно коррелирует с активностью определённых областей системы вознаграждения, включая ядро аккумбенс, орбитофронтальную кору и инсулярную кору.^[4] Все эти структуры мозга содержат гедонистические хот-споты — области, ответственные за формирование удовольствия.^[9][10][11] Поскольку музыкальная эйфория может возникать и без ощущения покалывания или пилоэрекции^[4], авторы одного из обзоров предположили, что эмоциональная реакция на музыку во время фриссона вызывает симпатическую реакцию, воспринимаемую как покалывание^[4].