Редактирование: Вид (лингвистика) (раздел)

=== История развития категории вида в русском языке ===
Для древнерусского языка не обнаружено письменных свидетельств противопоставления глагольных форм времени и вида. То же верно в отношении других славянских и, шире, индоевропейских, языков. На основании этого полагают, что в праиндоевропейском языке так же не было противопоставления глагольных форм времени и вида<ref name="Русинов">''Русинов Н. Д.'' Древнерусский язык. Изд. 3. 2010.</ref>. В таком случае, развитие систем времени и вида — более позднее и неоднородно развивавшееся явление. В отношении времени действие, выражаемое глаголом, приобретало дополнительную характеристику «когда?», а в формах вида — «как?». Косвенно эта гипотеза подтверждается неоднородностью развития системы времени и вида: в романских и германских языках преобладают временные оттенки глагольного действия или состояния, образована сложная система времён, но видовая система не получила развития. В славянских же языках системы времени и вида противопоставлены совершенно отчётливо.

==== Наследие видовой системы праиндоевропейского языка ====
Древнейшие видовые противопоставления, наследованные из праиндоевропейского языка, основаны на [[Аблаут в праиндоевропейском языке|чередовании корневой гласной]] и описывают характер протекания действия: длительность-мгновенность, многократность-однократность, конкретность-абстрактность, направленность-ненаправленность, переход между состояниями. При этом долгие гласные выступали в глагольных основах, выражающих большую длительность или повторяемость действия, а краткие — в основах, выражающих краткость действия или его однократность (ср.: ''положити'' — ''полагати, точити'' — ''тачати'' и т. п.); в глаголах движения чередования гласных использовались при обозначении однонаправленного (определенного) и разнонаправленного (неопределенного) действия. Таковы отношения, например, между ''летѣти'' — ''лѣтати, нести'' — ''носити'' и подобные.

Предполагается, что в праиндоевропейском первично развились данная категория вида. Временные формы были позднее сформированы на их базе – образованы от основ различного вида. Именно оформление окончаний кладёт основу разграничения настоящего и прошедшего времени; так возникают временные формы настоящего времени, аориста, имперфекта, перфекта, плюсквамперфекта, структурно определённым образом оформленные. Развитие различия времен как средства выражения отношения действия к моменту речи способствовало тому, что в каждой временной категории стали совмещаться значения различного порядка: форма настоящего времени начала выражать не только длительность процесса, но и его одновременность с моментом речи, аорист — не только мгновенность, но и его предшествование моменту речи и т. д. Следует однако отметить, что не все временные формы праславянского языка восходят к формам праиндоевропейского языка.

==== Видообразующие средства праславянского языка ====
Структурным средством для выражения видовых различий служили ещё показатели [[Древнерусский язык#Настоящее время|глагольных классов]] праславянского языка, которые некогда были живыми суффиксами, объединявшими глаголы, выражающие подобные другу другу действия. Так, например, показатель [j] III класса, как видно, выражал длительное, ничем не ограниченное действие, что сохранилось в русских бесприставочных глаголах типа ''знаю, хочу, пишу.'' В группе глаголов II класса глагольный показатель [n] обозначал два различных в видовом отношении способа действия: постепенный переход из одного состояния в другое ''(вянуть, сохнуть, чахнуть)'' и единичное мгновенное действие ''(толкнуть, пихнуть, стукнуть).''

Подобную же роль в прошлом играли и инфиксы, выступавшие у славян в немногих глаголах I класса, выражающих начинательное значение. Таков инфикс [n] в ''лягу, сяду, буду'' (из ''*lengom, *sendom, *bondom).'' Эти формы обозначали начало некоего состояния

==== Развитие новой видовой системы в славянских языках ====
С появлением временных форм старые видовые различия стираются, но в праславянском развиваются новые в связи с возникновением приставочного словообразования. Первоначально приставки, сочетаясь с глаголом, не вносили нового видового значения, а служили лишь средством образования от данных глаголов новых слов с иным лексическим значением. Сначала приставки отражают пространственные отношения, но затем возникают новые, в том числе, временные.

Первоначально приставочные [[Предельность|предельные глаголы]] (т. е. обозначающие действие, достигающее своего предела) совмещали в себе и значение процесса действия, направленного на достижение результата, и значение достижения самого результата. Разграничение было произведено по древней модели, разделявшей глаголы определённого и неопределённого действия, использовавшей разные ступени чередования гласной корня (''letěti'' — ''lětati''), например, для глагола ''sъbьrati'' возникла парная форма ''sъbirati.'' Основы последнего типа занимают нишу процессных глаголов, сужая таким образом сферу употребления основы изначально общего вида до обозначения достижения предела действия. Далее в это противопоставление втягиваются прочие, не только предельные глаголы, по мере того как расширяются смысловые значения основ: глаголы несовершенного вида начинают иметь более общее значение обозначения действия без указания на его целостность; с другой стороны, глаголы совершенного вида вместо узкого значения результативности получают более широкое значение обозначения неделимости, целостности действия. Таким образом для приставочных глаголов формируется современная категория совершенного/несовершенного вида.

==== Характеристика видовой системы древнерусского языка ====
Ко времени складывания исходной системы древнерусского языка в нём уже было сформировано противопоставление приставочных глаголов по совершенному-несовершенному виду. Ведущим выступал несовершенный вид, получаемый с помощью ряда средств: унаследованных от праславянского языка (таковы, например, были суффиксы [-j-] ''(налити'' — ''нали''ꙗ''ти),'' [-ва-] ''(въздати'' — ''въздавати),'' [-ja-] ''(възвысити'' — ''възвышати'' < ''*vъzvy-s-ja-ti'')'','' а также праиндоевропейских чередований корневых гласных типа ''о // а (побороти'' — ''побарати), е // ě (плести''— ''плѣтати)'' и т.п. 

Система средств имперфектизации была неупорядоченной, поэтому имелась вариативность несовершенных форм: ''налити'' — ''налиꙗти, наливати; навести'' — ''наводити, навожати; догънати'' — ''догонити, догонꙗти; выдати'' — ''выда''ꙗ''ти, выдавати; въпустити'' — ''въпускати, въпущати'' и т. п. 

Эти, ещё новые, средства выражения вида были ещё неустоявшимися, неупорядоченными. Так, во фразе ''«по Оцѣ… где вътечеть в Волгу»'' ([[Повесть временных лет]]) форма «''вътечеть»'' означает ''«впадает»'', а не ''«впадёт»''. Во фразе ''«законъ имутъ отецъ своихъ… ни кърасти, ни окълеветати, ли убити, ли зъло деѧти»'' в одном ряду стоят глаголы, по нормам современного языка одни из которых выражают действия совершенного, а другие — несовершенного вида.

Подобно соответствию видовых основ глагольным формам времени в праиндоевропейском языке, в древнерусском для приставочных глаголов наблюдается связь аориста с совершенным видом, имперфекта – с несовершенным: ''поставити'' (сов. в.) – ''поставиша'' (аорист)'','' ''поставляти'' (несов. в.) — ''поставляху'' (имперфект)''; погрѣсти'' (сов. в.) — ''погрѣбоша'' (аорист)'','' ''погрѣбати'' (несов. в.) — ''погрѣбяху'' (имперфект). Что касается настоящего времени, его формы исходно были синкретичны (совмещались со значением будущего), однако с развитием видового противопоставления формы глаголов несов. вида приобрели значение актуального или абстрактного настоящего времени, а формы глаголов сов. вида — значение (совершенного) будущего.

Бесприставочные же глаголы, ещё не втянутые в видовую корреляцию, ещё долгое время сохраняли синкретичную форму настоящего ''II'' будущего времени, значение которой определялось контекстом, а в прошедшем времени имели как формы аориста, так и формы имперфекта. 

По-видимому, в связи с тем что в славянских диалектах сов. вид лишь постепенно развивался из общего вида, в древних памятниках наблюдается несоответствие временной формы и видового значения глагола, Так, например, формы аориста могут оказаться образованными от глаголов несов. вида: ''живе, ходи'' (Лавр, лет.), ''ѣхашa в тферь''(Новг, лет.), а формы имперфекта — от глаголов сов. вида: ''умряше, поставяху, сожьжаху'' (Лавр. лет.). 

В XII веке оформляется новый суффикс ''-ива- (-ыва-),'' ставший наиболее продуктивным средством имперфективации, что способствовало его распространению не только в приставочных (напр., ''умыкиваху'' — Лавр, дет., ''приставливати —'' Новг. гр. XIV—XV вв.), но позже и в бесприставочных глаголах (напр., ''купливал, кашивал),'' для которых он стал средством образования [[Итератив|многократных глаголов]].

==== Дальнейшее развитие видовой системы русского языка ====
Суффикс имперфективации -ива- (-ыва-) оказывается применим к бесприставочным глаголам. Впоследствии, к XVIII— нач. XIX в. в литературном языке подобные формы от бесприставочных глаголов получат новый оттенок значения давнопрошедшего времени. Именно так они воспринимаются, например, у Пушкина: ''Здесь барин сиживал один, здесь с ним зимой обедывал покойный Ленский'' («[[Евгений Онегин|Евгений Онегин]]»).

В результате бесприставочные глаголы также будут втянуты в видовое противопоставление как образование несовершенного вида, и к XVII в. категория вида глагола приобретёт то состояние, какое обнаруживается в современном языке: каждый глагол относится к совершенному или несовершенному виду (за исключением немногих так называемых двувидовых глаголов), и от каждого глагола несовершенного вида с помощью приставки может быть образован глагол совершенного вида (за исключением глаголов разнонаправленного движения и многократных). 

Установление перфекта как единственной формы прош. времени с общим значением предшествования действия моменту речи привело к тому, что обозначение характера протекания действия во времени было переведено в синтаксический план. Связь формы времени с видом глагола, какая была у аориста и имперфекта, перестала существовать, ибо причастие на -л- образовывалось от любой глагольной основы. Иначе говоря, новая форма прошедшего времени стала свободно образовываться от обоих членов видовой корреляции.

Последним моментом в становлении современных видо-временных отношений явилось развитие особой сложной формы будущего времени ''буду + инфинитив несов. вида''. В этой форме ''буду'' однозначно указывает на вид инфинитива (ибо ''буду'' не может быть отнесено к завершённому действию).